Интервью с Руководителем Комитета по делам архивов Нижегородской области   Пудаловым Борисом Моисеевичем.

  Наш проект "Я-История"  может похвастаться плодотворным сотрудничеством с Государственной архивной службой Нижегородской области. Мы уже рассказывали вам о исторических материалах, которые мы передаем на хранение в архивы и о совместных мероприятиях с архивами Нижегородской области. Тем более интересно будет услышать рассказ об этой стороне работы проекта из уст  человека благодаря которому  это сотрудничество стало возможным, крупнейшего специалиста-историка и архивиста, руководителя Комитета по делам архивов Нижегородской области Бориса Моисеевича Пудалова.

     - Борис Моисеевич, добрый день! Первый вопрос к Вам: в настоящее время Правительство и Министерство образования РФ работает над переизданием учебника по Истории России. Вполне возможно, что некоторые факты будут переизданы и представлены не в том свете, в каком они есть сейчас и как воспринимались очевидцами событий. Проект «Я-История», напротив, направлен на то, чтобы сохранить воспоминания людей, участников исторического процесса. Вполне возможно, что точки зрения хрантелей Я-История и официального учебника по Истории России будут разными. Как Вы считаете, вписывается ли наш проект в общую парадигму «создания» нового учебника по Истории России?

    Б.М. - Размышляя над этим вопросом, я исхожу из двух принципиально важных для меня вещей. Во-первых, я не историк, я – архивист. В отличие от «классических» историков, архивисты «свою» историю никогда не переписывали. Как Вы знаете, базовый курс для работников государственных архивов – это история государственных учреждений. И наш учебник называется «История государственных учреждений России». Впервые этот вузовский учебник под редакцией замечательного историка-архивиста Николая Петровича Ерошкина был подготовлен и издан в начале 1960-х годов, с тех пор выдержал 5 изданий, вплоть до 2008 года, причем без сколько-нибудь существенных, концептуальных изменений! Там не было идеологических мифов, а лишь объективное изложение фактов, с должным осмыслением и комментированием. Именно поэтому учебник Ерошкина и его коллег с честью выдержал проверку временем, став примером того, как не надо переписывать учебники. Это, на мой взгляд, и есть настоящая наука история, предмет гордости для всех архивистов России – и одновременно предмет сожаления, что слишком мало подобных работ по истории политической, социальной, экономической…

   Во-вторых, очень важным для меня как для государственного гражданского служащего является приоритет Конституции Российской Федерации. На мой взгляд, при подготовке учебников по истории (как и в других вопросах) необходимо учитывать основные положения этого главного закона России. Ключевым, как известно, является равноправие граждан РФ (статья 19), что призваны обеспечить федеративное устройство, республиканская форма правления и светский характер государства (статьи 1, 5, 14 и другие). Я полностью разделяю эти принципы, поэтому в моем понимании то, что направлено на соблюдение этих принципов – хорошо, а то, что подрывает их – плохо. Из этого исхожу и в оценке исторических событий: например, общественно-политические движения или деятели, ставившие целью отмену крепостного права или борьбу против абсолютной монархии в пользу демократической светской республики, должны заслуживать положительной оценки; консерваторы и мракобесы, пытавшиеся сохранить крепостное право или сословную абсолютную монархию с государственной религией, должны заслуживать отрицательной оценки. Хотелось бы, чтобы и оценки нового «единого» учебника по истории (и школьного, и вузовского) были бы столь же недвусмысленны. Иначе – беда: утрата доверия в обществе к истории как науке, безостановочное переписывание учебников на потеху всему миру, новый виток «холодной гражданской войны»…

  Вот после такой «преамбулы» могу обозначить свое отношение к вашему проекту. Проект «Я-История» дает увидеть весь спектр мнений, которые существовали в обществе в тот или иной период. Ведь история не пишется черно-белыми мазками, и мнения людей – живых участников событий - значительно расширяют палитру красок. Главной задачей ученого-историка, имеющего в своем распоряжении много разных свидетельств о событиях, становится определение главной линии, сути исторического процесса. При этом выводы ученого могут и не совпадать с мнением каждого отдельного участника событий, но учитывать эти мнения (в идеале – все доступные) историк обязан. И проект «Я-История» обеспечивает ученого исходным материалом.

   И есть еще одно обстоятельство, обусловившее особую привлекательность вашего проекта в глазах архивистов. В фондах государственных архивов бывшего СССР период после 1950-х годов – самый «молчаливый». От этого времени в государственных архивах остались в основном обезличенные планы, отчеты, производственные проекты и тому подобное. Но это лишь бледное отражение реальной, человеческой истории, а сама она – быт, мысли, страсти и стремления людей – в архивах почти не отложилась. Между тем, без личной переписки, воспоминаний, описаний быта, наконец, просто эмоциональных откликов на события невозможно восстановить реальную историю – прежде всего, политическую и социальную, а также историю культуры. Писать историю без свидетельств личного происхождения – это все равно, что изучать историю СССР только по официальным материалам пленумов ЦК КПСС. Проект «Я-История» тем и ценен, что позволяет восполнить существующий пробел.

  -  Следующий вопрос как раз такого рода – можно ли считать данные, которые пользователи выкладывают на сайте «Я-История», считать историческим источником?

   Б.М. - Да, безусловно – это очень важный и ценный исторический источник. А вот стоит ли за ним реальный факт, насколько свидетельство подлинное и достоверное, как раз и предстоит выяснить историку-источниковеду. Источниковед, строго говоря, обязан работать со всеми известными ему источниками, но он не имеет права ни один из них принять на веру без предварительного изучения и перепроверки по всему комплексу других источников. Источник (в том числе документальный) – это свидетель исторического события. Наша задача – выяснить, справедливо ли свидетельство, то есть, образно говоря, «видел» ли свидетель то, о чем сообщает, и насколько полно и неискаженно он это увидел. Источниковедческое исследование немного сродни работе следователя: необходимо поговорить со многими (в идеале – со всеми!) участниками событий, и на стыке их правды составить общую картину, предварительно, конечно, отсеяв недостоверные свидетельства тех, про которых принято говорить: «Все, что было не со мной, помню». (Замечательная сцена в фильме «Берегись автомобиля»: «Я свидетель. А что случилось?»)

   - Следующий вопрос по проекту «Я-История»: что именно заинтересовало Вас в данном проекте – как госслужащего, как архивиста и как человека?

  - Отвечаю предельно искренне и надеюсь, что коллеги меня поймут. В последние несколько лет государственные архивные учреждения подвергаются натиску людей, желающих что-то заполучить (и побольше, побольше!) всеми правдами и неправдами. Это и вульгарные комиссионеры, предлагающие помочь «освоить» бюджетные деньги под ультрамодные проекты, и торговцы лихо закрученной генеалогической информацией (как тут не вспомнить Швейка, перепродавашего собак с фальшивыми родословными!), и журналисты, одержимые идеей найти какую-нибудь сенсацию («чем больше трупов, тем лучше!»), а потом «загнать» ее повыгоднее. А бывают и просто не вполне адекватные личности, прочитавшие пару газетных статей и уверовавшие в свои глубочайшие исторические познания, либо вдруг осознавшие себя наследниками престола… Вести прием посетителей мы обязаны, но не секрет, что недобросовестная публика сформировала у архивистов некие предубеждения, и подчас в представителе общественности, который пришел в кабинет руководителя с какой-то своей идеей, автоматически начинаешь видеть одного из «этих».

  Когда ко мне пришел со своим проектом «Я-История» совершенно незнакомый мне Александр Шахбазов, я вздохнул и начал читать. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что стало очень интересно! И здесь сработало три очень важных момента. Во-первых, я увидел, что авторы проекта не хотят никаких односторонних выгод от государственных архивных учреждений, а наоборот – они готовы работать как партнеры. Во-вторых, проект «Я-История» показал возможности масштабного сбора (с применением современных технологий) источников личного происхождения – а это как раз то, в чем так нуждаются государственные архивы (выше я говорил про обезличенную с 1950-х годов документацию).

   Поверите ли, за все время с 2009 года, когда я возглавил архивную службу Нижегородской области, проект «Я-История» – чуть ли ни единственный общественный проект, представляющий ощутимую ценность для государственных архивов и потому заслуживающий поддержки. Неудивительно, что когда архивисты увидели практическое воплощение идей проекта, они поддержали его. Жаль, что пока это единственный проект такого рода. Хотелось бы, чтобы у нас в области их было бы больше. То, что от нас зависит, мы постараемся сделать.

   И еще одно замечание. Благодаря концентрации источников личного происхождения появляется возможность не только понять, но и по-особому прочувствовать исторические события. Так, в воспоминаниях офицера-артиллериста А.И.Фарфеля приведен очень заинтересовавший меня факт, относящийся к войне с Японией в 1945 г.: наши войска, наступавшие через Хинган, испытывали острую нехватку питьевой воды. Воду приходилось везти в грузовиках издалека, а канистр не было, и приходилось изготовлять резиновые вкладыши для кузовов, а уж сколько воды терялось при перевозке!.. Факт вроде бы мелкий, но как наглядно он показывает тяготы и лишения наших людей на той вроде бы совсем короткой и победоносной войне! Или воспоминания танкиста об особенностях замены гусениц на разных типах танков: вот это как раз и есть живая история. Неприглаженная, непричесанная… Я не уверен, что где-то в архивах есть такие данные. Полагаю, что настоящую ценность проекта «Я-История» общественность сможет оценить не сразу. Но архивисты своим чутьем понимают её уже сейчас.

   - Вопрос о деятельности вашей организации. Расскажите вкратце, чем вы занимаетесь

   Б.М. - Хороший вопрос. Многие люди сейчас интересуются историей. Даже почти все, как я думаю. Такой период в истории страны: многие хотят понять, где мы находимся, и что нас ждет дальше. И люди осознали, что где-то надо искать настоящую, а не выдуманную историю. А где? В учебниках? Советские учебники истории имели свои недостатки, нынешние – я сомневаюсь, имеют ли они достоинства. Свидетельства очевидцев – только частичка картины. Остается архив. Архивная служба в начале 1990-х увидела на себе пристальный взгляд общества, которое воспринимало архивистов как «истину в последней инстанции». Думаю, что это преувеличение. Архивный источник (документ) – это лишь один вид источников, наравне с другими – музейными, археологическими и т.п.

   Государственная архивная служба, прежде всего, призвана сохранить навечно подлинные документы учреждений, предприятий и организаций. Эти документы не должны быть утрачены. Принято шутить, что архивное дело стоит на трёх китах – сохранность (хранение документов), использование (предоставление архивной пользователям) и комплектование (пополнение архива новейшей документацией). Какой из «трех китов» самый главный? Видимо, тот, без которого архив перестает быть архивом. Есть архивы не комплектующиеся, то есть не пополняющиеся новейшей документацией (потому что исторический период, за которые они «ответственны», завершен) – но от этого они не перестают быть архивами. Пример: Российский государственный архив древних актов, хранящий документы преимущественно допетровской Руси. Есть так называемые «тайные архивы»: хранящаяся в них информация не предназначена для общественности, но архивы от этого не перестают быть архивами. А вот архивов, не хранящих документов, попросту не существует. Именно функция сохранения подлинных документов является главной для нас, ради этого мы и созданы. Но эта функция является и самой дорогостоящей: строительство и оборудование архивохранилищ, реставрация, страховое копирование документов весьма затратны. У меня, как у руководителя, голова идет кругом от того, как в нынешней сложной финансовой ситуации на все это найти средства.

   Еще один важнейший вопрос, который все время на контроле, - это исполнение социально-правовых запросов граждан (преимущественно в интересах пенсионного обеспечения). Не секрет, что в современной России большое количество граждан живет отнюдь не роскошно, и для них прибавка к пенсии на основании архивной документации имеет большое значение. В соответствии с действующим законодательством эти запросы исполняются бесплатно. Но объем принимаемых нами на хранение документов возрастает с каждым годом, и количество запросов возрастает с каждым годом. Если раньше эти запросы выполняли кадровые службы учреждений, предприятий, организаций, то сейчас в результате ликвидации многих ведомств (и их кадровых служб) документы переданы в архив, и весь вал запросов обрушился на горсточку архивистов. Конечно, внедряются современные информационные технологии (с Пенсионным фондом РФ - программный комплекс VipNet Client), так что, вроде бы, наших сограждан, наконец, перестанут «гонять по кругу». Но сейчас, как правило, в архив люди приходят уже взвинченные, «на нервах», пройдя несколько инстанций, и порой выплескивают накопившееся раздражение на нас. Архивисты стараются с ними спокойно работать и максимально точно записать всю информацию, а потом в установленные законом сроки исполнить запрос. Приятно, когда люди, получив архивную справку, успешно решают свои проблемы. И очень тяжело, когда мы ничем не можем помочь из-за того, что требуемые документы не поступали в архивы. Обычно причина в действиях новых хозяев, предпочитающих вместо расходов на хранение просто выкинуть личные дела работников и вообще документацию некогда крупных ведомств. А рычагов давления на нерадивых у архивистов, увы, немного.

   Другая проблема – большой наплыв пользователей в читальные залы государственных архивов. Так, 1 августа 2013 года читальный зал Центрального архива Нижегородской области (ЦАНО), изначально рассчитанный на 20 посадочных мест, посетило более 100 человек. Данная ситуация возникла из-за активизации в последнее время интереса граждан к родословным (своим и чужим). Для многих пользователей это личный интерес (увлечение, хобби), для некоторых - заработок при выполнении платных заказов, и лишь для единиц – тема научных (просопографических) исследований. Интерес к документальным материалам по генеалогии привел к перегрузке читального зала ЦАНО, что, в свою очередь, создает проблемы для пользователей, в частности, осложняет работу ученых-историков, традиционно выполняющих исследовательские работы на основе архивных документов, и представителей учреждений, официально направленных в архив для поиска информации в интересах своих ведомств. Руководство ЦАНО, вынужденное в течение года приостанавливать прием требований на выдачу документов по генеалогии, рассмотрело различные варианты решения возникшей проблемы. Предоставление метрических книг, ревизских сказок, исповедных росписей из фондов ЦАНО в читальных залах других государственных архивов Нижегородской области невозможно, так как эти документы отнесены к категории особо ценных, их транспортировка по городу или области сопряжена с известными рисками и по действующим правилам требует выполнения дорогостоящих процедур страхования, не говоря уже о расходах на перевозку. К тому же возможности читальных залов других областных архивов невелики: например, читальный зал Государственного общественно-политического архива Нижегородской области (второго по значению областного архива) даже меньше, чем в ЦАНО. Расширение действующего читального зала ЦАНО за счет пристроя или иных помещений также невозможно: капитальная реконструкция здания архива не только потребовала бы большого дополнительного финансирования из областного бюджета, но и, по мнению специалистов, чревата непредсказуемыми последствиями для самого здания постройки 1959 г. Единственный выход из сложившейся ситуации руководство архива видит в предоставлении всем желающим изучать свою или чужую родословную оцифрованных копий архивных документов. Полномасштабная и качественная (с соблюдением отраслевых методических рекомендаций) оцифровка всех документов по генеалогии, хранящихся в ЦАНО - одном из крупнейших региональных государственных архивов России - требует немалых средств. Часть необходимых средств предоставлена архиву в 2013 г. из федерального бюджета по федеральной целевой программе «Культура России (2012 – 2018 годы)». Остальные могли бы предоставить в качестве целевого гранта и по взаимному предварительному согласованию заинтересованные общественные организации - в частности те, кто сегодня активно пропагандирует возрождение родословных традиций. Положительный опыт такого сотрудничества государственных архивов и общественных организаций в решении актуальных вопросов, вызывающих интерес сограждан, имеется в ряде европейских стран. Со своей стороны, мы готовы рассмотреть все предложения и принять содействие от заинтересованных негосударственных организаций в получении целевых грантов для выполнения работ по созданию цифровых образов документальных источников по генеалогии, что в итоге обеспечит сохранность документов и облегчит работу читального зала.

   Еще один проблемный вопрос – это подготовка и переподготовка кадров архивистов. Профессиональный архивист должен многое знать и уметь, так что его «настольными книгами» должны быть пособия по документоведению, истории государственных учреждений, по специальным историческим дисциплинам (археографии, палеографии, исторической хронологии и др.), делопроизводству и истории делопроизводства, а также по юридической и компьютерной грамотности и др. В Советском Союзе был создан и успешно выполнял свое предназначение Московский государственный историко-архивный институт, но сейчас его фактически не существует. Нижегородские вузы историков-архивистов не выпускают. В этом году очередная (восьмая) Нижегородская архивоведческая конференция будет посвящена как раз вопросам обучения и повышения квалификации архивистов: нам надо понять, в какой ситуации мы оказались, и предложить возможные варианты решения проблемы. Ведь самое страшное в нашей профессии – чувствовать себя «последним из могикан»…