Русские рабочие на заводе "Рено". 1933 год.

К началу 20-х гг. за рубежами Советской страны оказалось около 2,5 млн. беженцев из бывшей Российской империи. Эмигранты образовали несколько крупных «потоков»: северный, северо-западный, южный и дальневосточный. Общая численность военных эмигрантов составляла примерно 250 тыс. человек. Зарубежная Россия была многолика. В ней были представители практически всех социальных групп российского общества: интеллигенция, студенчество, чиновники, предприниматели, военнослужащие. Российские эмигранты принадлежали к разным национальностям, исповедовали различные религии и являлись приверженцами всех оттенков политических взглядов. Деятели российской науки стремились переехать в те страны, где был возможен спрос на их знания, в первую очередь во Францию, в Германию, а также в Югославию и Чехословакию. В двух последних странах привлечение беженцев-специалистов из России стало своеобразной государственной политикой.

Представители культурной элиты России, деятели искусства и литературы, лидеры политических партий стремились в крупные европейские города – Париж, Берлин, Лондон, Прагу, что было обу­словлено соответствующими стандартами жизни, знанием языка и наличием читательской и зрительской аудитории.

Российское зарубежье породило и такое явление, как российские предпринимательские структуры, сумевшие развернуть активную деловую деятельность. Среди них были финансовые корпорации, страховые компании, торгово-промышленные союзы, издательский бизнес и др.

Большинство эмигрантов, бежавших за пределы России, не предполагали, что они покидают ее навсегда, надеялись вернуться снова: сперва после ожидаемого ими падения большевистского режима, а затем благодаря его эволюции в условиях нэпа. Для многих эмигрантов наиболее тяжелым психологическим периодом стали середина – вторая половина 20-х гг. Именно тогда они осознали, что их изгнание не временный эпизод, что советский режим укрепился надолго и признан мировым сообществом.

Военная и казачья эмиграция

Большая часть эмигрантов из числа участников Белого движения (после эвакуации боевых частей П. Н. Врангеля) оказалась в Турции (около 150 тыс. человек). Они были 

Первое водительское удостоверение князя Александра Трубецкого, проработавшего затем шофером такси 40 лет. 1923 год.

размещены в военных лагерях Галлиполи, Лемнос и Чаталджа, а затем часть из них была переведена в Болгарию и Югославию.

Через Мурманск и Архангельск в страны Северной Европы проходил северный поток эмиграции. Около 400 тыс. человек осело во Франции, свыше 600 тыс. – в Германии. В начале 20-х гг. 150 тыс. человек проживало в Маньчжурии, численность русских беженцев в Харбине превышала 120 тыс. человек

После первой, самой крупной волны российской эмиграции начинают возникать вторичные «потоки», охватившие США, Латинскую Америку, Австралию. В результате «последнего похода» врангелевского флота, когда русская эскадра была переведена в порт Бизерт в Тунисе, там образовалась русская колония в составе команд 33 кораблей и около 6 тыс. беженцев.

В 20-е гг. начинается процесс образования военных обществ и союзов, ставивших своей целью сохранение единства военной эмиграции. В 1924 г. эти общества объединяются в Русский общевоинский союз (РОВС), который возглавил П.Н. Врангель. Главная задача, поставленная командованием бывшей Русской армии перед РОВС, – сохранение в условиях эмиграции воинских кадров и собственно армии – не была решена. Тем не менее в СССР РОВС рассматривался как ведущая сила контрреволюции.

Одним из крупнейших слагаемых русского зарубежья стала казачья эмиграция, представлявшая организованную и непримиримую оппозицию большевизму. В эмиграции казаки сохранили верховную атаманскую власть, казачьи представительные органы (Донской и Терский войсковые круги, Кубанская рада), казачьи правительства, станичную и хуторскую организации местного самоуправления.

Российская наука, культура и образование в изгнании

И. В. Мусин-Пушкин в лаборатории компании "Монгольфье", производящей бумажную продукцию.

Массовый исход интеллигенции из России имел огромные и далеко идущие последствия для судеб отечественной науки и культуры. Более 500 профессиональных ученых покинули страну. В изгнании оказались многие направления и школы отечественной науки и культуры. Россия теряла при этом целые пласты своего творческого наследия, а мир активно впитывал достижения наших изгнанных соотечественников. Вместе с тем благодаря участию в культурной жизни других стран представители российской культуры сохраняли и умножали национальную культуру, потому что осознавали себя носителями культуры своего Отечества. Эту идею точно выразила Марина Ивановна Цветаева: «Не быть в России, забыть Россию – может лишь тот, кто Россию мыслит вне себя. В ком она внутри – тот потеряет ее лишь вместе с жизнью».

Сохраняя свою идентичность, русская эмиграция всячески стремилась поддержать разнообразные учебные заведения зарубежной России. Среди них – начальные и средние общеобразовательные и профессиональные школы, кадетские корпуса и военные училища, институты, факультеты и университеты в Париже, Берлине, Праге, Софии, Белграде и других городах; русские академические группы, объединившие ученых и профессоров с мировыми именами. Высшие военные курсы генерала Н.Н.Головина в Париже и их филиалы в Белграде и Брюсселе, которые вели обучение по программам военных академий дореволюционной России, и т. д.

Сергей Васильевич Рахманинов (второй слева) на выставке, посвященной Сергею Дягилеву и "Русскому балету". 1939 год.