Калинкин Максим Михайлович 

КАЛИНКИН Максим Михайлович.

Максим Калинкин был при­зван в ноябре 1999 года во внут­ренние войска РФ, в 33-ю ОБРОН (отдельную бригаду особого на­значения). Спустя семь месяцев, в конце июня 2000-го, после про­хождения курса молодого бойца в поселке с красивым поэтич­ным названием Лебяжий, что в Ленинградской области, а потом еще и сержантской «учебки» в Екатеринбурге, военную часть, где служил Максим, перебросили в Чечню.

- Можно сказать, для нас это уже было предопределено, - вспо­минает он. - И нам, и нашим ро­дителям, кто смогли приехать на присягу, сообщили, что бригада особого назначения, куда мы были призваны, почти полнос­тью дислоцируется в Чечне, зна­чит, вероятность нашего попадания чуда на службу - 99%. На это, естественно, требовалось и наше согласие, но какой же мужчина, если он считает себя настоящим мужчиной, на этот вопрос ответит отка­зом?! Вот так я попал на Северный Кавказ. На самолетах нас доставили сначала в Моздок, который служил как бы перевалочной базой для наших солдат, а оттуда в Серноводск, некогда популярный санаторный комплекс, славившийся серными ваннами, и распределили по блокпос­там.

           Первые недели две мы обживались: знакомились со старослужащи­ми, занимались огневой, строевой подготовкой, делали смотровые пун­кты, охраняли блокпост, в общем, началась настоящая служба. Потом для усиления охраны блокпоста приехали ребята - ОМОНовцы из Астра­хани - уже профессионалы, большинство контрактники. По приказу командования мы выполняли поставленные перед нами боевые задачи: выезжали в села и деревни, осматривали дома, поля и т. д., производили их зачистку от боевиков. В ноябре 2000-го нас переправили уже на другой блокпост в районный центр Курчелой недалеко от г. Шал и. Здесь блокпост располагался как бы в низине между сопок, поросших лесом, недалеко от большой дороги, в старом здании бензоколонки. Через некоторое время на блок - пост прибыли ОМОНовцы из Волгограда, тоже уже воины бывалые.

         Особенно запомнилась мне новогодняя ночь 2001 года. Мои близкие и друзья за тысячу километров встречали праздник под бой курантов за праздничным столом, а мы в это время чуть не стали одной общей дружной могилой. Дело было так. Нам командир роты решил праздник устроить - как-никак Новый год все - таки! Накупил разной снеди вкус­ной, столик накрыли, сидим, ждем: скоро 12! И вдруг буквально за пятнадцать минут до полуночи боевики начали обстрел из гранатоме­тов. Сверху на нас и прямо на стол стала обваливаться штукатурка. Мы быстро среагировали, выбежали кто в чем был, схватили оружие, приготовились к бою. Но в такой ситуации необходимо сначала, не дав противнику обнаружить себя, оценить ситуацию и быстро принять правильное решение. Под утро перестрелка прекратилась. Хорошо еще, что все обошлось, только штукатурка в здании осыпалась, а вообще-то боевики могли блокпост разнести, он же весь на виду был.

Когда рассвело, мы выступили в лес, обнаружили две «растяжки» заминированные, три воронки от взрывов гранат. Значит, к нападению на блокпост боевики готовились и предприняли его именно в новогоднюю ночь. Были и следы крови, но раненых бандиты взяли с собой.

            Наша беседа с Максимом продолжается. Мне он показался парнем серьезным, хотя и не без чувства юмора, вдумчивым, с хорошей жиз­ненной позицией. В годы учебы в школе и в колледже был старостой и в классе, и в группе, правой рукой учителя. Родители его простые люди: отец работает на заводе, в КПЦ №3 оператором насосной установки, мама-в горбольнице №2. Сам Максим работает в энергоцехе, учится на пятом курсе НГТУ. К тому, что предстоит идти в армию, отнесся серьезно, не «косил». Не посрамил чести предков своих: оба его деда воевали в Великую Отечественную, имеют государственные награды. Когда наступало время, служить уходили отец Максима и старший брат. И внук воевавшего деда, сын невоевавшего отца просто не имел права уклоняться от исполнения своего долга перед Родиной.

              Восемь месяцев длилось пребывание старшего сержанта Максима Калинкина в Чечне. А потом - дембель! Были и Почетные грамоты, и проводы, и торжественная встреча в Нижнем Новгороде. 14 февраля 2001 года, в День святого Валентина, он вернулся в Кулебаки. И только тогда его поседевшая мама впервые за эти полтора года (в Чечне день за два шел) спокойно уснула  её кровиночка, её сыночек, о котором были все- мысли, за которого она, забывая о себе, молилась каждый день, наконец - то дома. Сам же он, как, наверное, и все воевавшие в «горячих точках» ребята, в первые месяцы после возвращения домой ночами подолгу не мог заснуть. Вспоминал, как все было, думал о том, сколько матерей и отцов не дождались даже страшного «груза - 200», потому что тела их убитых сыновей не были захоронены по-людски...

О. ЕЖОВА. Из книги «Дорогами Чечни».