Компьютеры и цифровая техника настолько прочно вошли в нашу жизнь, что сейчас воспринимаются как данность. И мало кто задает себе вопросы, кем и каким трудом был проложен путь к современным информационным технологиям.

«После войны выделились три важные отрасли, каждая из которых стала знаменем научно-технической революции. По каждому из этих направлений выдвинулись крупные ученые-организаторы. Их имена теперь известны всем. Курчатов возглавил ядерную программу, Королев – ракетно-космическую, академик Лебедев стал генеральным конструктором первых вычислительных машин», – писал вице-президент Академии наук СССР М. А. Лаврентьев в 1976 году.

Имена Курчатова и Королева знают все, а кто же такой С.А. Лебедев?

В 1902 году в семье Алексея Лебедева, заведующего отделом народного образования Нижегородского земства, появился первенец, названный Сергеем.

В 26 лет Сергей Алексеевич Лебедев оказался самым компетентным в стране специалистом по теории надежности в электротехнике. В 30 его именем назвали дифференциальные уравнения расчета устойчивости работ электротехнических систем, которые он вывел.

В 46 он полностью связал себя с созданием ЭВМ. В его жизни было много и парадоксов. Например, в самый разгар раздутой в печати кампании против кибернетики С.А. Лебедев получил государственный заказ на электронно-вычислительную машину. Среди наград, полученных Лебедевым, есть две примечательные. За труд в годы войны, а он занимался разработкой самонаводящихся торпед, ученый был награжден орденом Трудового Красного Знамени. А орден Боевого Красного Знамени он получил в мирное время. В 1961 году ракета, на которой стояла разработанная им система самонаведения, сбила над Уралом американский самолет-разведчик.

Первая электронно-вычислительная машина в США появилась в 1950 году. Наша тоже. Малая электронно-вычислительная машина (МЭСМ) была продуктом оригинального творчества.

МЭСМ была весьма громоздким сооружением. Она содержала две тысячи электронных ламп, и потому была недостаточно надежной. Конструкторов ВМ сдерживала отечественная электронная база. Они были ограничены в технических средствах. Многие идеи в то время просто невозможно было осуществить. Сергей Алексеевич завел специальный журнал, куда вносились все эти идеи.

Лебедев считал, что «применение машин имеет целью не замену человека машиной, а огромное увеличение возможностей человека в результате применения машин».

После МЭСМ естествен логический ход к Большой ЭСМ. Пригодился банк идей, которые не удалось реализовать на МЭСМ. И если малая машина могла выполнять лишь 50 математических операций в секунду, запоминать 31 число и 63 команды, то большая имела производительность вдвое большую, а оперативная память была уже в 2048 чисел.

БЭСМ стала самой производительной в Европе и одной из самых надежных машин в мире. Она предвосхитила появление ЭВМ второго поколения.

Это было началом взлета отечественной электроники.

Дальше – больше. Следующее детище, М-20, побило мировой рекорд производительности электронных машин.

В 1960-е годы промышленность освоила выпуск отечественных полупроводников. Опять же они не были заимствованы. Их изобретателем был инженер Олег Владимирович Лосев. А работать над ними он начал еще в Нижегородской радиолаборатории.

Ламповые ЭВМ переводятся на компактные полупроводники. Надежность машин резко возрастает, возможности тоже.

И вот на свет появляется машина второго поколения БЭСМ-6. До сих пор многие идеи, заложенные в ней, реализуются в машинах третьего и четвертого поколений. Быстродействие новой машины – миллион операций в секунду.

Все шло хорошо. Электронно-вычислительная отрасль техники заняла устойчивое первенство.

И все-таки сбой наступил…

В конце 1960-х произошла переориентрация на зарубежные стандарты. Считалось, что коль уж на кибернетику было гонение, то у нас она не может отвечать требованиям дня. К тому же притягивала поставленная на поток западными фирмами компактная вычислительная техника. А тут еще вскружила головы идея унификации всего мирового парка ЭВМ. За основу были приняты машины, разработанные американской фирмой IBM.

Так фактически была свернута программа развития отечественных ЭВМ. Это обстоятельство удивило даже зарубежных специалистов, считавших наши программы вполне конкурентоспособными и во многом оригинальными.

Когда Лебедев представил на суд государственной комиссии очередное свое детище – БЭСМ-10 с быстродействием в 10 миллионов операций в секунду, – машина была отвергнута.

Лебедеву ничего не оставалось делать, как писать протесты, в которых он предупреждал о грозящей беде заимствования, приводящей в тупик. С. А. Лебедев умер 3 июля 1974 года и не увидел этих новых машин. Время подтвердило правоту ученого: более 90 процентов закупленных программ оказались невостребованными.