МОУ Новопокровская СОШ

Ветлужский район Нижегородская область

НОВОПОКРОВСКАЯ ПРЯЛКА

Выполнила Веснина Кристина 9 класс

руководитель Шильникова Е.В.

с. Новопокровское

2012г

Введение.

В нашей школе есть  замечательный музей, в котором представлен быт крестьян 19 века, здесь представлены разделы по катанию валенок, изготовлению хлеба из зерна, есть выставка домашней утвари. Большую часть крестьянской избы занимает ткацкий стан собранный  краеведами из отдельных частей по окрестным деревням приведенный  в рабочее состояние благодаря Бусыгиной Т. В.

Процесс подготовки ткацкого стана к работе полностью описан,произведен, стан находится в рабочем состоянии, каждый может попробовать процесс своими руками.

Однако, меня огорчило то, что нитки в стане стоят современные а ведь в старину нитки изготавливали вручную с помощью прялки.

Мне захотелось исправить эту ошибку, для этого необходимо изучить историю прялки, ее устройство, ее использование.

А потом я хочу научится прясть, это традиционное занятие русских девушек, в настоящие время может быть успешно использовано в современной жизни.

Цель работы:

Изучение и сохранение традиционого русского рукоделия-прядения.

Задачи:

1.     Изучить историю Ветлужской прялки по воспоминаниям старожилов.

2.     Собрать фальклерные материалы, сопуствующие истории прялки.

3.     Проанолизировать виды прялок в селе Новопокровском и окрестных деревнях.

4.     Научиться прясть.

Глава 1.

«Кого люблю, того дарю» Из истории использования прялки.

Прялка была верной спутницей русской крестьянки на протяжении всей ее жизни. Прялка была не только орудием труда, но и произведением искусства: ее украшали резьбой или росписью. Часто прялка была подарком. Об этом свидетельствуют дарственные надписи типа: «Сия прялка Авдотьи Степановны. Кого люблю, того дарю». Жених дарил прялку невесте, отец — дочери, муж — жене. И каждый хотел сделать подарок на радость и удивление. Здесь творческая фантазия мастера не знала границ. Красивая прялка передавалась по наследству от матери к дочери, от бабушки к внучке.

Прялки, которые мне удалось найти во время работы в основном принадлежат к концу 19, началу 20 века. У большинства хозяек они переданы от бабушки внучке. Прядение как рукоделие пожилых женщин сохранялось в нашем селе до начала 21 века. Еще в 2000 году почти в каждом хозяйстве были овцы, шерсть пряли, вязали теплые носки и варежки. Использовали для прядения все те же прялки своих бабушек.

Прялки в селе Новопокровском все похожи друг на друга. Донца сделаны из широкой доски. Копыл точеный, лопаска из доски. На ней имеются два обязательных отверстия: одно для привязывания пояса, который закрепляет кужель шерсти или льна на лопаске, а вторая для спицы, которая укрепляет на лопаске лен. Лен без укрепления спицей или гвоздем прясть невозможно, особенно если лен чесаный или пачесанный.

А вот шерсть и куделю можно. Были у некоторых девушек прялки из пенька, они по мнению Шильниковой Софьи Ивановны 1931 г.р., считались самыми плохими.

Прядение и ткачество были самыми трудоемкими из всех видов работ, падавших на плечи крестьянки. Почти пять месяцев в году, с ноября по март, проводила она за прялкой:

В избушке распевая, дева

Прядет, и, зимних друг ночей,

Трещит лучинка перед ней

писал Александр Сергеевич Пушкин.

Ручное прядение было очень медленным. Обработанное льняное волокно — кудель — привязывалось к верхней части прялки — лопаске, а на сиденье прялки- донце, установленное на лавке, садилась пряха и левой рукой осторожно  вытягивала из кудели нить, скручивая ее при помощи веретена.

Сколько нужно было ловкости и терпения, чтобы нить получилась тонкой, ровной и прочной: чуть потянешь сильнее- она оборвется, а чуть слабее- будет слишком толстой или неровной. Вытянув нить достаточной длины, пряха сматывала ее на веретено и повторяла всю операцию сначала. Самая искусная пряха, работая от зари до зари, могло напрясть в день не более трехсот метров пряжи! Поэтому прясть и готовить себе приданое девушка начинала уже с 6-8лет.

Веретена с напряденными нитками- мочками- пряхи складывали в специальную коробку- мочесник.Стенки его были расписаны так же нарядно, как и сами прялки. С мочесниками и прялками девушками ходили на посиделки, или супрядки, - веселые вечеринки. Там девушки усаживали на лавки, начинали прясть, затягивали песни. Вскоре в избу приходили и парни. Изба быстро заполнялась народом, работа чередовалась с пением, играми и плясками. Красивая прялка была гордостью владелицы. Она несла ее на вечеринку, держа за ножку, так, чтобы все видели резной или расписной наряд прялки.

Интересно, что из многих сотен прялок, хранящихся нынче в наших музеях, ни одна не повторяет другую. Так и кажется, что каждая прялка наделена своими индивидуальными чертами, имеет свой неповторимый характер.

Типы прялок сложились в далекие времена. На каждой сравнительно небольшой территории была своя форма прялки, свои приемы украшения.

В прялках Верхнего и Среднего Поволжья ( Ярославская и Костромская область) нас покорят легкость и стройность силуэта, ювелирная изысканность украшений. Известны два вида таких прялок: прялки- «башенки» и прялки- «терема». Если северяне славились своими плотничьим искусством, то волжане издавна слыли великими резчиками. Традиция домой деревянной  резьбы, черты архитектуры колоколен и шатровых храмов этого края с резными белокаменными колонками- все это отразилось в волжских прялках.

В Костромской губернии бытовали еще оригинальные прялки «с фонарями». Их небольшая прямоугольная лопаска, украшенная рожками и сережками, опиралась на составленную из ряда многогранников ножку. Поставленные друг на друга и соединенные фигурными перемычками, эти различные по форме многогранники делали ножку прялки неповторимо живописной, напоминавшей сложное архитектурное сооружение. Нарядность прялки еще усиливалась тем, что в каждую грань   фигуры вставлялось стеклышко, а под него подкладывались кусочки разноцветного ситца. Материал для  «подложки» приносила заказчица, и чаще всего это были обрезки, оставшиеся от шитья праздничных нарядов. Сидя за такой прялкой долгими зимними ночами, женщина рассматривала эти «картины», и перед нею невольно оживали лучшие дни ее жизни-дни молодости, веселья и счастья.

В Нижегородском крае пряли не с прялки, как на Севере, а с гребня. Вместо лопаски в донце-сиденье вставлялся гребень на ножке, а на его зубья надевалась кудель. Узкую, длинную ножку гребня трудно было украсить. Зато поверхность сидения—донце—давала художнику возможность развернуть целые живописные полотна. Такие донца-картины крестьянки по окончанию работы вешали на стену наравне с лубками.

Наиболее известны так называемые городецкие донца, производством которых с конца XVIII до начала XX века занимались в деревнях, расположенных на северо-востоке от большого села Городец (ныне- город Городец Горьковской области). Поначалу донца украшали просто резьбой, позже- инкрустацией, то есть фигурки людей и коней вырезали из дерева другой породы и вставляли в соответствующие по форме углубления. Со временем намеченные резцом рисунки стали закрашивать так же, как исполнение пером изображения северодвинских росписей. С 1870-х годов в городецких  изделиях стала преобладать чисто живописная манера украшения. Затерянные прежде в узорочье орнамента жанровые сценки выступили на первый план, стали настоящими картинами. Впервые в истории народного творчества художник сосредоточил все свое внимание на изображении человека.

Совсем близко от городецких деревень находился крупный торговый город Нижний              Новгород с его шумной ярмаркой, пестрой толпой , «весёлыми» заведениями. Быт горожан привлекал крестьянина своей показной роскошью. Вот почему на городецких донцах появляются темы, несвойственные деревенской жизни: прогуливаются девицы с зонтиками и кавалеры в военной форме и треугольных шляпах, разъезжают кареты с дамами, одетыми в платья с кринолинами, пируют в ресторане модно одетые дамы и мужчины. И теснят эти изображения знаменитых городецких сказочных птиц и черных коней.

Шли годы. Менялись еще не раз темы городецких росписей. И все — таки красавец конь выжил. Переселившись со старых росписей на наши кухонные доски, настенные тарелки, игрушки — каталки, он продолжает радовать нас, украшая наш повседневный быт. А донца и прялки, собранные в музеях, доставляют нам подлинное эстетическое наслаждение.

Стоит на лесной опушке разлапистый пень. Пень-пнем. Стоит, греется на солнышке и как бы всем своим видом говорит: «Никому я теперь не нужен, пришла пора и отдохнуть». Но не тут-то было. Зорок глаз у проезжающего мимо крестьянина. Останавливает лошадку берет топор: « Ты мне, дедушка, еще послужишь». Обрубил все корни, только два длинных с противоположных сторон оставил, выкорчевывая старика, а потом как рубанет со всего маху прямо по центру, пень и раскололся вдоль на две равные половины, да у каждой- по загнутой ноге. Мужик ласково прикоснулся к почти гладкой поверхности: « хорошо прядут прялицы жене Авдотьюшке да дочке Марьшке, а то ведь дочкина-то старая уж совсем ей мала стала, растет девка». Погрузил обе половины на телегу и повез домой. Вот такая прялка сохранилась в Новопокровском школьном музее.

Так начилось когда-то изготовление прялки- копыл, распространенной по всему Русскому Северу. Лопаска ее резали из ствола, а донце для сидения пряхи- из корня одного и того же дерева. Способ один, а прялки в каждой местности свои, особенные, не спутаешь, потому что украшали их мастера так, как отцы и деды учили. Каждый мастер вносил свое, но общий облик изделия, характер украшения не менял. И все же двух одинаковых прялок не встретишь.

Прялки- уникальное явление народной художественной культуры. В них наиболее полно раскрывается художественное чутье русского крестьянина, умевшего превращать бытовой предмет в произведение искусства. Прялка была одним из излюбленных подарков мужчины женщине, особенно жениха невесте. За подаренную отцом или братом маленькую прялочку девочка садилась с пяти-семи лет, и потом не расставалась с ней всю жизнь.

Обильный и разнообразный декор прялок-своего рода хранилище народной памяти. В России известно более 30 типов художественных прялок.

Необыкновенно изящны столбчатые составные прялки со сквозной резьбой ножки в виде многоэтажной башенки. Число этажей  с арочными окошками достигает иногда пятидесяти. Эта форма прялки- подражание архитектурным образом шатровых храмов и колоколен XVll века. На резных прялках можно увидеть крупную розетку, издревле символизировавшую солнце, и не случайно сзади лопаски именно в этом месте привязывалась кудель. В народной поэзии лучи солнца именовались золотыми кудрями и золотыми нитями, и прядущая женщина вроде бы из самих солнечных лучиков скручивала свою нить.

Бережно хранилась прялка в доме и передавалась из поколения в поколение. До сих пор неохотно расстаются в деревнях старушки с прялками. Бывает, попрядут шерстку, вспомнят молодость, шумные посиделки, на которые приходили со своими прялками и красовались друг перед другом, а то- старинные сказки, что сказывала еще бабушка, сидя за этой прялицей. Прислушиваемся и мы повнимательнее к забытому языку орнаментов прялок, они нам много еще смогут рассказать. Это одна из тех чудесных ниточек, которые связывают прошлое и настоящее. Они не должны порваться. Наши Новопокровские  прялки имеют донце из доски, в него вдолблен точеный  копыл, который вверху заканчивается лопаской. Для нас сегодня эта прялка кажется простой, выполнить такой копыл может на токарном станке любой школьник. Но ведь в начале 20 века в деревнях не было электричества. Токарный станок имел ножной привод. Это был сложный процесс . На лопаске девушки прикрепляли зеркальце. Были дома прялки побогаче, поинтересней, но их родители не разрешали брать на посиделки. Там во время игры могли прялку сломать, было ее жалко.

Глава 2. Изготовление нити из льна.

Лен в наших краях сеяли с давних времен. Были организованы звенья по льноводству, которые соревновались между собой по выращиванию льна. В 80-е годы 19 века  засчет льна колхоз им 21 партсъезда был колхозом-миллионером. Подготовка к посевам льна велась в старину всю зиму- люди собирали золу, птичий помет, все это шло как удобрение в почвы под лен.

Сеяли лен в начале июня в народный праздник Олены- Оленицы. Лен боится заморозков. Сеяли в ручную из лукошка. Почву боронили до посева и после посева. Когда лен выростает 10 см, его обязательно пололи.

Теребили лен в августе, сразу вязали в снопы, снопы ставили в десятки. Теребили лен руками. Труд тяжелый, все в наклонку, да еще все руки обдерешь.   Потом лен свозили на риги, сушили его там и околачивали семена. Околоченный лен растилали на лугахна 3-4 недели, пока он не вылежится, не побелеет, чтобы треста отошла от волокна.

Вылежанный лен ставили в бабки, потом вязали вязанцы- это огроный сноп (3-4 обычных снопа) из бабок, располеженных вразнокомелицу, чтобы лен не путался.

Вязанцы везли на тока.  Там мяли его в мялки, вручную.

Потом трепали ( трепали лен на улице, чтобы костеря не засоряла помещение),  чесали специальными щетками. Потом пачесали волосяной щеткой. Остатки от пачесания тоже пряли, их называли кудель.Получалось волокно.

Мятый, трепаный лен вязали в куколки посортам. Который блестит, а который как пушок. В куколку уходило повесмов по 12.  Повесмо- это горсть мятого льна. Его потом пряли ветереном или в самопрядку в долгие зимние вечера, это было традиционное занятие девушек на посиделках.

На половики пряли и паклю — это просто измятый лен, не чесанный не трепаный.

Глава 3.

«БЕСЕДКИ»

В настоящее время у  молодежи множество всевозможных занятий для проведения досуга: Интернет, где можно пообщаться  с друзьями и незнакомыми людьми, можно сходить в ДК на дискотеку.

А в старину ничего подобного не было, не было электричества. Но, почему-то, все пожилые люди, с кем мне пришлось пообщаться при изучении прялок, говорят о том, что в старину было веселее, люди были более общительными.

«Бесъдка,бесъдки,бесъдушка. Сборъ дъвкъ съ веретиномъ и кудельною въ одинъ домъ, обычно въ круговую, на всю ночь.

На бесъдки приходят и парни, лапти плести, а больше дурить, и поются безумолочно пъсни.

Бесъдками называют праздничныя зимнiя сборища, о святках»,-так объясняется значение слова беседка в « Толковом словаре живого великорусского языка» В.И.Даля.

Для беседок девушки снимали избу какой-либо вдовы. Собирались вечером.

В беседке приходили парни. И начинались песни, пляски, игры.

На  беседках и праздничных игрищах парни присматривали себе невест.

Беседки в деревнях проводились с тех пор как заканчивались полевые работы, уборки льна.

Статус пряхи определялся ответственностью самого прядения — главного женского занятия, которым мужчины никогда не занимались. По народным представлениям, прикосновение мужчины к веретену лишало его силы и ловкости, а неправильное обращение пряхи с куделью могло сделать женщину мужеподобной: у нее начинала расти борода.

Жизнь крестьянки с ранних лет была связана с прядением и с его атрибутами. Девочке, чтобы она легко приобщалась к прядению, перерезали пуповину на прялке или веретене, а также прикладывали эти предметы к новорожденной. Старались отрезать пуповину так, чтобы она упала на женскую работу, в частности, пряжу. Кроме того, помещали в ее колыбель детскую прялку. Пожелания стать хорошей пряхой произносились на родинах: «Чтобы тонко пряла, часто ткала, рукодельничала» (9, с. 33). Во время крестин, возвращаясь из церкви, крестная брала кудель и садилась прясть, чтобы девочка успешно овладела этими операциями; с той же целью ребенка передавали крестной через прялку. С 5—6 лет девочку начинали учить прясть и ей впервые разрешали спрясть нитку из грубой шерсти или очесов. Пряжу затем сжигали, а золу девочка должна была съесть, запив и закусив кусочком хлеба, под приговор: «Ета зъяси — будщи хорошая пряха» (5, с. 58). В некоторых местах она глотала дымок от зажженной пряжи, чтобы работа в ее руках горела.

         Прядением, как правило, занимались девушки. К моменту достижения совершеннолетия они полностью осваивали это мастерство и становились искусными пряхами, что, по народным представлениям, предсказывало счастливую любовь и замужество.

         Связь прядения и удачного замужества прослеживается во многих магических действиях добрачной, свадебной и семейной обрядности. Так, девушки пряли «благовещенскую» или «четверговую» нить с приговором о суженом, гадали о браке на «новине» (спряденных и сотканных холстах), во время ее расстилания, молились о даровании умения «прясть, ткать и узоры брать» (12, с. 162), то есть приготовить себе приданое. Хлестали сватов мотком ниток для удачного сватовства. Известны свадебные приговоры, в которых выступает символика «недремавшей» невесты: «Наша молода не спала, не дремала, тонко пряла, звонко ткала, бело белила и нас подарила» (8, с. 133). Кроме того, на второй день свадьбы свекровь во время утренних хозяйственных заданий поручала молодице спрясть нитку, а в течение специальной «прядильной недели» Великого поста молодицу приучали к новой жизни в кругу женской родни мужа.

         Тема прядения и девушка-пряха широко представлены в песенно-игровом фольклоре молодежи. Так, весной девушки исполняли веснянки, призывая птиц, которых просили принести весну и атрибуты рукоделия:

Жаворонки... принесите весну...
С пряльцем, с донцем,
С кривым веретёнцем!

         В таких играх, как «просо» и «мак», которые сопровождались игровыми песнями — «А мы просо сеяли», «На горе мак», «Посею я маку», одновременно разворачивался «растительный» сюжет, символизирующий половое созревание девушки, и раскрывался мотив обучения ее рукоделию, в частности прядению. Так, в хороводной игре «просо» новую девушку обучали ремеслу пряхи-ткахи:

Не пряха была,
Не ткаха была...
«Не тужи, мати, не печалься!
Уж мы станем учить —
Переучивать.
У нас будет ткаха,
У нас будет пряха»...

         Вообще, мотив пряхи и прядения присутствует в хороводных игровых песнях. Существовал набор хороводных песен, под которые «собирался хоровод», при этом движения хоровода изображали процесс прядения и снования. Во время исполнения песни «По улице шла, клубок ниток нашла» присоединение к хороводу новой девушки происходило под слова: «Клубок катится — нитка тянется», что воспроизводило прядение нити.

         В игре «дрема», особенно в ее варианте «дрема с куделью», происходит символическое посвящение девушки в пряху — мастерицу и невесту. Девушка становилась в центре хоровода и изображала пряху, дремлющую во время работы. Остальные участники, исполняя песню изображали указанные в ней действия: пробуждали Дрему и на ее место ставили другую девушку из круга. Согласно интерпретации этой игры Т. А. Бернштам, дремлющая молодица Дрема-непряха противопоставляется недремлющей девушке — пряхе.
         Мотив прядения в подобных играх тесно связан с любовными отношениями молодежи и молодоженов. Молодица, которая была непряхой, то есть ленивой в девушках, становилась Дремой и выходила замуж за «старого» — «холостого полюбить — самопряхой надо быть» (11, № 599), либо превращалась из пряхи в непряху: «веретёнушко не вьется, куделенко не прядется» (1, с. 24); молодица, ставшая Дремой-непряхой, теряла женскую привлекательность.

         Девушки, проходя через игровой «переходный» обряд «дремоты», олицетворяющий сон и смерть (с последней в мифопоэтической традиции связана женская покровительница прядения), и преодолев образ Дремы-непряхи, получали возможность участвовать в ритуальных молодежных играх и символически обучались мастерству прядения, что, в свою очередь, соответствовало половой зрелости и брачным перспективам.

         По умению девушки прясть судили о ее земной и загробной судьбе. Так, по народным представлениям, плохую пряху на земле ждут одиночество и греховная жизнь, а после смерти она встанет «со столбом» или будет «пасти козлов» (символ похоти).

         Образы пряхи и непряхи раскрываются в сказках. Одним из ярких сказочных персонажей была невеста Финиста Ясна Сокола. Она находила своего жениха с помощью нити, прядущейся из «серебряного донца — золотого веретенца», или вышивания по «серебряному пяличку золотой иголочкой». В фольклорных сюжетах прядение прививало навыки, которые выражали «зрелость» невесты: по изготовленной чистой и тонкой пряже, по умению определить количество вещей, что из этой пряжи можно сделать. Например, в заонежской сказке «Про Ивана-царевича» две сестры хвастаются тем, сколько вещей они могут изготовить из своей пряжи, если к ним посватается царевич: старшая — полотенце и простыню, средняя — полотенце, порты и настилальник (простыню).
Но не все девушки становились хорошими пряхами. Так, в шуточном игровом фольклоре рисуется образ непряхи:

Жила-была Дуня,
Дуня-тонкопряха.
Вали-вали, Дуня,
Дуня-тонкопряха!
Пряла наша Дуня
Ни толсто, ни тонко,
Ни толсто, ни тонко,
Потолще каната,
Потолще каната,
Потоньше оглобли.

         Ей противопоставлялась невеста Марья, привораживающая жениха своей тончайшей пряжей.
         Показать свое мастерство пряхи девушка могла на посиделках (попрядухах, попрядках, супрядках), куда приходили и парни. Работали девушки в осенне-зимнее время: в период осеннего поста (Филипповского-Рождественского): отдельные работы продолжались до Масленицы. На посиделках важная роль отводилась прялке, которая определяла индивидуальное девичье место (у пряхи, занявшей чужое место, прялку выкидывали на дорогу). В северно-русских и западно-русских областях парни должны были просить разрешения войти на посиделку под окном или в дверях избы, что называлось «проситься за прялку», «сесть под прялку». Чтобы получить «прялочное место», парень выкупал прялку или ее захватывал, если девушка выходила из избы, при этом он имел право сесть только на колени к девушке. Пересесть на скамью разрешалось в процессе игры: «в местечки», «в соседи», которые сопровождались «выкупом» прялки, веретена, кудели, пряжи. Если девушка отказывала в выкупе (поцелуе), то парень мог ее опозорить — из мести или хулиганства он поджигал, путал пряжу или кудель, обвивал себя ею, ломал веретено или прялочный гребень, прятал предметы для прядения.

         В обычной жизни после выхода замуж женщина не расставалась с прялкой и не переставала прясть, хотя по статусу молодицы как бы теряла свое значение пряхи. В традиционных представлениях девушка — пряха, а молодица — непряха. Для женщины главным становилось ткачество.

         Значение прядения было так велико, что оно с древности, так же как и ткачество, являлось символом женского труда, а пряхи имели своих святых покровителей. Непосредственной покровительницей женской зимней работы, в первую очередь прядения, а также самих прях была св. Параскева Пятница, образ которой зачастую сливался с Богородицей. Обе они представлялись защитницами женщин, распорядительницами браков, покровительницами дома и женских занятий. В древности существовала языческая богиня-пряха Мокошь — женское божество древнерусского пантеона. По поверьям, пряхе не разрешалось оставлять кудель открытой, а «то Мокша опрядет». Параскева Пятница заимствовала занятие Мокоши, а затем и покровительство пряхам и прядению, поэтому ее называли Льняницею: «На Парасковию-Льняницу начинают мять и трепать лен». Пряхи приносили св. Параскеве Пятнице жертвы — бросали в колодец кудель. Назывался такой обряд «мокрида», что соотносилось с именем Мокоши и имело общий корень со словами «мокрый», «мокнуть» или «mokus» — прядение. В качестве приношения вычесанная льняная кудель или выпряденные нитки оставлялись пряхой у святых источников, посвященных св. Параскеве, при этом говорилось: «Угоднице на чуловки!»; «Матушке Пятнице на передничек!» (7, с. 194).
В канун дня Параскевы-Льняницы приготовляли первину льна, посвященную этой святой, и приносили для освящения в церковь, а затем прикрепляли к образу св. Параскевы. В этот день устраивались «льняные смотрины» — женщины выносили вытрепанный ленпервак на улицу, демонстрировали друг другу, хвалясь своей работой. Девушки стремились показать свое «льняное искусство» парням и будущим свекровям.

         Чтобы покровительство св. Параскевы не покинуло пряху, надо было соблюдать определенные правила и не нарушать запретов. Так, в день памяти святой и во все пятницы не разрешалось прясть: «а то у Параскевы Пятницы засорятся глаза»; «в пятницу не только нельзя прясть, но даже иметь в доме конопель»; «кто прядет в пятницу, у того на том свете слепы будут отец с матерью» («кострыкой глаза запорашивает»); «не прясть в пяток, потому что в этот день Спаситель претерпел оплевание, а на пряжу нельзя не плевать». В случае несоблюдения запретов Параскева Пятница сурово карала — скручивала пряхе пальцы на обеих руках и покрывала их заусеницами. По легенде , Пятница наказала пряху, которая работала в ее день. Железной спицей, которой прикрепляют кудель льна к копылу, она истыкала женщину до полусмерти. По другому поверью, Параскева подбрасывает веретено в окно женщине, прядущей накануне пятницы, и одобряет ее, когда та догадается выбросить веретено обратно в окно.

         Прядение и ткачество нашли отражение в обрядах, которые раскрывают мифологическое значение этих занятий как «творения мира». Сюда можно отнести изготовление женщинами обыденной (т. е. сделанной за один день) нити, пряжи или холста, а также изделий из него — пелены или полотенца. Обыденная новина выполнялась для сохранения общественного благополучия — для охраны домов и селений, скота от возможных несчастий. Обряд изготовления новины за один день воссоздавал архаические представления о женском творении мира.

         В среде низшей демонологии пряхой выступает кикимора. Она невидимо прядет в избе ночью, часто только в Святки, в те двенадцать дней января, которые определяют ход всего будущего года, предвещая этим изменения в судьбах домочадцев. Если кикимора прядет на передней лавке, то это к смерти кого-либо из обитателей дома. Прядет кикимора не обычным способом: она подпрыгивает или сучит нитки «наоборот». Такой способ прядения имеет особый, колдовской смысл. В частности, невеста накануне свадьбы «от себя» прядет суровую нитку — оберег от колдунов. «Оборотные» нитки, изготовленные в праздники, играли важную роль в домашней жизни и обрядности. Так, в Великий четверг женщины пряли нитки «наобоко» и в случае болезни перевязывали ими руки и ноги. При опахивании села от эпидемий из этих нитей делали вожжи. В этот же день пряли левой рукой на каждого члена семьи по нити и привязывали их к березе: у кого нить пропадет — тот умрет. Такая нить соответствует «нити судьбы» человека.

         Прядение, особенно в большие годовые праздники, могло повлиять на здоровье людей, животных, на благополучие дома. Так, прядение заговоренной шерсти служило «для чарования скота и дома». Поэтому не разрешалось прясть и ткать по большим праздникам, так как в «поворотные», «переходные» моменты (Рождество, Святки) мир мог быть как правильно, так и неправильно «свит, сплетен, сшит или спряден, соткан» (6, с. 172).

Литература:

1. Бернштам Т. А. К реконструкции некоторых русских переходных обрядов совершеннолетия // Советская этнография. 1986. № 6;

2. Бернштам Т. А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX — начала XX в. Л., 1988;

3. Бернштам Т. А. Прялка в символическом контексте культуры // Сб. МАЭ. XLV. СПБ., 1992;

4. Бернштам Т. А. «Хитро-мудро рукодельице» (Вышивание-шитье в символизме девичьего совершеннолетия у восточных славян) // Сб. МАЭ. LVII. СПб., 1999;

5. Бернштам Т. А. Молодость в символизме переходных обрядов восточных славян: учение и опыт церкви в народном христианстве. СПб., 2000;

6. Власова М. Н. Новая АБЕВЕГА русских суеверий. СПб., 1995;

7. Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб., 1994;

8. Материалы по свадьбе. 1926. Вып. 1;

9. Славянские древности. Этнолингвистический словарь: В 2 т. / Под ред. Н. И. Толстого. М., 1995—1999. Т. 2;

10. Шейн П. В. Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах. СПб., 1898—1900. Т. 1. Вып. 1, 2;

11. Этнографическое обозрение. 1904. № 61. О. Баранова

Льняная нить

В приложении представлены песни, игры, частушки и др., которые занимали досуг наших предков во время беседок.

Заключение.

Я нашла и осмотрела 26 прялок в селе Новопокровском и в д. Прониха Проновского сельсовета. Все прялки похожи друг на дружку, с точеным копылом. Но, если присмотреться к виду и формам точеного копыла, то можно увидеть , что каждая из них индивидуальна. Подобные прялки я нашла в Интернете

Источники информации.

Ж.«Лес и человек» 1989г. Научно-популярный ежедневник о лесе и его роли в нашей жизни. М.«Лесная промышленность».